XVIII веку слово известно только в его профессиональном (типографском) употреблении. Как литературоведческий и искусствоведческий термин, «слово является в критике 1830-х гг.» Особую значимость оно приобретает под пером Белинского («В типе заключается торжество органического слияния двух крайностей — общего и особного»). С 40-х гг. такое употребление и закрепляется в критике. В 40-е гг. словом тип обозначали также бытовые очерки и сцены (то, что позднее будет называться физиологическими очерками); автор таких очерков обозначался словом типист. Наиболее общим было значение слова тип, семантически близкое к слову образец (Белинский: «Татьяна — тип русской женщины»). В литературном языке 30-х гг. закрепился и термин прототип, тесно связанный со словом тип. По-видимому, новообразованием, введенным Белинским, является слово типический. Типичность встречается в 50–60-х гг. «Типизация и типизировать в текстах XIX в. нам не встретились»

XVIII веку слово известно только в его профессиональном (типографском) употреблении. Как литературоведческий и искусствоведческий термин, «слово является в критике 1830-х гг.» Особую значимость оно приобретает под пером Белинского («В типе заключается торжество органического слияния двух крайностей — общего и особного»). С 40-х гг. такое употребление и закрепляется в критике. В 40-е гг. словом тип обозначали также бытовые очерки и сцены (то, что позднее будет называться физиологическими очерками); автор таких очерков обозначался словом типист. Наиболее общим было значение слова тип, семантически близкое к слову образец (Белинский: «Татьяна — тип русской женщины»). В литературном языке 30-х гг. закрепился и термин прототип, тесно связанный со словом тип. По-видимому, новообразованием, введенным Белинским, является слово типический. Типичность встречается в 50–60-х гг. «Типизация и типизировать в текстах XIX в. нам не встретились»

XVIII веку слово известно только в его профессиональном (типографском) употреблении. Как литературоведческий и искусствоведческий термин, «слово является в критике 1830-х гг.» Особую значимость оно приобретает под пером Белинского («В типе заключается торжество органического слияния двух крайностей — общего и особного»). С 40-х гг. такое употребление и закрепляется в критике. В 40-е гг. словом тип обозначали также бытовые очерки и сцены (то, что позднее будет называться физиологическими очерками); автор таких очерков обозначался словом типист. Наиболее общим было значение слова тип, семантически близкое к слову образец (Белинский: «Татьяна — тип русской женщины»). В литературном языке 30-х гг. закрепился и термин прототип, тесно связанный со словом тип. По-видимому, новообразованием, введенным Белинским, является слово типический. Типичность встречается в 50–60-х гг. «Типизация и типизировать в текстах XIX в. нам не встретились»

«На протяжении четырех веков — до 20-х годов XX в. для обозначения ряда представлений, связанных с изданием и изготовлением печатной книги, конкурируют между собой слова от корней печат- и тиск-.» «Уже во второй половине XV в. встречаются упоминания о печатнике книжном и печатных книгах. Слово вытиснена появляется в послесловии к „Библии русской“ Скорины, начиная с 1517 г.» (Прага). «В русских текстах мы встречаем слово тиснение впервые, кажется, в последствии к „Минее общей“ 1609 г.» Дальнейшая история слов печатать и тискать — история вытеснения первого вторым («к концу XIX в. слово тиснуть было вытеснено и со своих „профессиональных“ позиций»)

«Слово тиф у нас появилось только в середине XIX в.»

«В начале 50-х годов [XX в.] на Волге и других реках стал распространяться метод толкания несамоходных судов.» «Буксирное судно, предназначенной для движения судов методом толкания, получило название толкáч или буксир-толкáч.»

«Можно предполагать, что толковать—потолковать в этих значениях („беседовать, разговаривать о чем-н., с кем-н.; говорить, рассуждать, рассказывать о чем-н.“) в конце XVIII — начале XIX в. относилось к просторечию. Однако уже в 20–30-е годы эти слова в указанных значениях закрепляются в литературном языке, сохраняя в его пределах окраску разговорности.»

Слово появилось в начале XIX в. (до этого в литературном языке употреблялись выражения: любовное яблоко, амурное яблоко и др.). Впервые зарегистрировано в «Ботаническом словаре» Н. Анненкова (1859 г.)