зафиксировано в Повести временных лет; "‘of Muhammadan faith’ is a borrowing via Turkic and goes back to Arab. Muḫammad"

"Немногочисленные найденные примеры позволяют реконструировать древнейший этап фонетической адаптации названия верблюда в следующем виде. Приведенные нами примеры говорят о том, что слово вельблудъ в древнерусских письменных памятниках XI в. записывалось в том числе через букву ю — вельблюдъ. В отличие от многих других словоформ, писавшихся в почерках определенного типа с той же орфографической особенностью — ю после твердого согласного, вельблюдъ было обозначением малознакомого на большей части территории Руси животного. Для экзотизма написание, возникшее изначально по орфографической причине, могло быть воспринято как произносительный вариант. При чтении Евангелия в церкви по списку, подобному Погодинскому евангелию, написания типа бюдю, люкавыи узнавались и читались с твердым согласным, а при чтении заимствованного слова орфограмма была сложно различима и прочитывалась со слогом лю. Раннее написание вельблюдъ, переставшее быть понятным в течение XII в., но еще сохранявшееся в этот период в списках Евангелия и Паримейника, в это же время проникает через ошибочное прочтение с /l’u/ в разговорную речь Древней Руси. Этот вариант произношения, по‑видимому, был поддержан благоприятствующими в разговорном языке факторами: фонетической ассимиляцией по мягкости или, например, отталкиванием от основы блуд‑, и поэтому он сохранился в языке и даже стал основным. Примеры конца XIV в. показывают, что к этому времени фонетический вариант вельблюдъ (без диссимиляции плавных, но со смягчением второго л) уже воспринимался как полноправный и допустимый в церковном тексте"

"Во-первых, в большинстве случаев фиксация иноязычного слова в источниках XIX века (начиная с самых первых) связана с именами ученых-ориенталистов. Примечательно, что уже эти примеры употребления слова в русской транскрипции отражают вариантность в написании (югурт, йогурт, ягурт), объяснить которую можно широтой ареала распространения самой реалии и, естественно, различиями в произношении наименования (территории расселения разных народов, подвергшихся османской экспансии). Во-вторых, можно констатировать, что важным этапом в функционировании экзотизма в русском тексте было постепенное проникновение слова в тексты собственно литературных жанров: это художественная публицистика, научные и научно-популярные тексты"

"Факты скорее свидетельствуют в пользу правоты тех лингвистов, которые отдают предпочтение исторически обоснованному ударению (йогу́рт) либо допускают существование обоих вариантов (также йо́гурт). Написание слова в современном русском языке сложилось, безусловно, в результате своеобразного «ребрендинга» изначально национального продукта, промышленное производство которого было освоено в XX веке в европейских странах. Произошло «переименование» в пользу орфографического варианта, закрепившегося в большинстве языков"

"На основе лексикографических источников и большого числа примеров употребления глагола, извлеченных из Полного собрания законов Российской империи, а также из Национального корпуса русского языка, показаны изменения в семантической структуре глагола следовать в послепетровскую эпоху. Новые значения глагола были результатом семантического калькирования глагола следовать из европейских языков (нем. folgen, фр. suivre). Модальное значение y глагола следовать ‘нужно, должно, необходимо’ возникает к середине XVIII в. на русской почве на основе значения ‘иметь отношение, относиться к кому-, чему-либо’. Модализация глагола происходила в деловых текстах, где устанавливалось соответствие того или иного действия существующим законам"

"Как характерная черта внешности поляка "хохол" и выступает в русских свидетельствах 20-х - начала 30-х гг. XVII в. ... В эти же 20-е гг. этот термин впервые используется для обозначения человека," ассоциируясь с чужой враждебной верой

"Представление о том, что "хохол" непременный признак только католика-поляка должно было оказаться несостоятельным при усилении контактов между Россией и Запорожьем. Это и произошло в годы Смоленской войны"; "в маленьком терминологическом изменении .. можно отметить след мировоззренческих перемен, характерных для быстро меняющегося русского общества XVII в. Необычная, не соответствующая русским традиционным нормам внешность продолжала использоваться сознанием, как критерий различения, но человек с такой внешностью уже перестал безоговорочно оцениваться как приверженец чужой, латинской веры, а "хохол" на его голове уже не воспринимался, как символ вероотступничества"