Вокабула
Вариант слова
Тип единицы
Период
Источник
Автор публикации
Аспект
Тема
- 16 results found
- Период: Общее, XI—XIV
- Аспект: переход в нарицательное, стилистическая эволюция
- (-) переход в нарицательное
- (-) стилистическая эволюция
- (-) Общее
- (-) XI—XIV
- Сбросить фильтр
Фарнос
Плетнева А.А. Имя шута: лубочные персонажи Фарнос, Гонос и Ералаш // Русская речь. 2023. № 3 , c. 55-67
"Имя шута Фарнос связано с именем персонажа комедии дель арте Gian Farina"
с. 55"во второй половине XVIII — первой половине XIX в. имя Фарнос из популярного в народе и имеющего большие тиражи лубка вошло в городское просторечие в качестве имени нарицательного"
с. 62лихва
XI—XIV
Смолина К.П. С лихвой // Русская речь. 1972. № 3 , c. 93-100
"В древнерусском языке слово лихва широко использовалось для обозначения процентов, излишков при каких-либо денежных (ростовщических) оборотах <...> Широкоупотребительным было также сочетание терминологического характера дать в лихву, как и соотносительный с ним глагол лихвовати 'давать в рост'. Существительное лихва здесь было синонимом уже бытовавших в ту эпоху слов найм и рост".
с. 94"Слово лихва обладало и другим, социально окрашенным значением — 'чрезмерные проценты, чрезмерная прибыль', в котором содержалось «неодобрительное отношение к этому явлению, взгляд на него как на нечто худое, недоброе, злое» <...> Этот же смысл имели производные
существительные лихоимание, лихоименьник, лихоимьник. Отсюда известное слово лихоимец".
XVIII
Смолина К.П. С лихвой // Русская речь. 1972. № 3 , c. 93-100
"Итак, слово лихва в значении 'прибыль, доход с отданного взаймы, процент, рост' в XVIII веке употреблялось крайне редко. Однако в это время, как и в древнерусском языке, лихва и его производные широко использовались в другом значении — 'беззаконная мзда, корысть, приобретаемая от давания денег или вещей в займы'..."
с. 95XIX—XXI
Смолина К.П. С лихвой // Русская речь. 1972. № 3 , c. 93-100
"Кроме отмеченных терминологических значений, слово лихва получило и третье, более общее, «бытовое» значение — 'прибыль, избыток, излишек'. Любопытен пример, встретившийся нам в художественной речи XIX века: «Возвращаются домой [нищеброды] всякий раз с лошадкой, а самым ловким удается выменять не одну и с хорошей лихвой продать в своих местах доброго „битюка" какому- нибудь охотнику из городских купцов» (Максимов. Бродячая Русь). Это же значение слова лихва упомянуто и в «Словаре церковнославянского и русского языка» (1847). Однако в дальнейшем значение 'избыток, излишек' реализовалось лишь в выражении с лихвой...".
с лихвой
XIX—XXI
Смолина К.П. С лихвой // Русская речь. 1972. № 3 , c. 93-100
"Слова, сочетающиеся с выражением с лихвой, указывают на терминологическую область его применения. Это глаголы взять, возвращать, вернуть, получить, обозначающие действия, характерные для финансовых операций, и существительные в винительном падеже без предлога — названия денег, платежей «[Бертольд]: Тогда... я возвращу тебе с лихвой... все суммы, которые занял у тебя» (Пушкин. Сцены из рыцарских времен); «Работаю порядочно и с лихвой вернул расходы на поездку» (Чехов. Письма) <...> Глаголы, употребляющиеся с данными сочетаниями, здесь чаще всего связаны с терминологической сферой слова лихва (возвратить, окупиться, компенсироваться) и указывают на смысловое ограничение фразеологизма."
с. 99-100"Кроме того, фразеологизм с лихвой имеет и самое общее «бытовое» значение 'с избытком, излишком', утратившее всякую связь с терминологическим значением лихва".
с. 100греховодник
Живов В.М. Грѣховодник. К истории слова и понятия // Очерки исторической семантики русского языка раннего Нового времени. Под ред. В. М. Живова. М., 2008 , c. 405-430
"та особая понятийная система, которая стояла за употреблением слова греховодник в текстах XVIII—XIX вв., в современном узусе реализуется лишь реликтовым образом. В прошлом это было «простонародное» слово, ассоциативные связи которого вписывались в систему «народной» религиозной этики и обнаруживали существенные отличия этой системы от церковной традиции. В литературном употреблении, отразившемся в известных нам текстах, этот ассоциативный багаж активно использовался и обыгрывался. Это было секулярное слово, находившееся в противоречивых диалогических отношениях с грешником и грехом духовной назидательной литературы. Диалогическое разностояние народной религиозности и церковной традиции в годы большевистского режима, уничтожавшего и ту, и другую, потеряло жизненное значение. В постсоветский период на руинах старой культуры появляются новые дискурсивные практики, в которых в качестве остаточного явления продолжают просматриваться своеобычные черты культурного наследия прошлого"
с. 421омельфа
Чернышев В.И. Присхождение некоторых нарицательных имен от собственных // Язык и мышление, т. III–IV, М., 1935 , c. 169-178
слово со значением 'обжора' восходит к личному имени Емельян (Омельян); "Переходу значений несомненно содействовало сближение личного имени Омельфа с глаголом моло́ть — ме́лет в вульгарном значении «есть» (кушать)"
с. 170ибо
XV—XVII
Коротаева Э.И. Союзное подчинение в русском литературном языке XVII века. М.–Л., 1964
"Языку XVII столетия союз ибо действительно хорошо известен, но используется он в основном в произведениях литературно-книжных. Неизвестно ибо произведениям, близким фольклору, например Повести о горе и злочастии, нет его в деловых документах, и редко встречается этот союз в произведениях, представляющих литературную обработку делового языка, например в сочинении Григория Котошихина. Особенность его употребления состоит в том, что ибо обозначает не обстоятельственно-причинные отношения, а присоединяет обоснование; по своей функции он занимает промежуточное положение между сочинительными и подчинительными союзами"
с. 222XVIII
Майоров А.П. Причинные союзы в деловом языке XVII–XVIII веков // Acta Linguistica Petropolitana. Труды Института лингвистических исследований РАН. Т. V. Ч. 3. 2009 , c. 113-126
"Наряду с понеже в этот период <1 пол. XVIII в.> употребителен другой союз книжно-славянского происхождения - союз ибо. По активности функционирования ибо значительно уступает союзу понеже, однако данный союз также можно встретить в документах самых различных жанров"
"Со 2-й пол. XVIII в. в деловом языке активнее используется союз ибо, который в отличие от союза поелику, употребляясь в документах различных жанров, в рамках канцелярского слога больше стремится к стилистической нейтральности"
«В истории причинных союзов следует выделить несколько этапов: 1) для 1-й пол. XVIII в. характерно выражение причинных отношений в деловом языке генетически разнородными средствами без каких-либо принципиальных стилистических различий (союзы понеже, ибо, потому что, для того что). … 2) во 2-й пол. XVIII в. в исторической динамике выражения причинных отношений выделяются следующие моменты: … в) значительно шире и активнее стал использоваться союз ибо»
с. 117, 123,125-126XIX—XXI
Селищев А.М. Язык революционной эпохи. Из наблюдений над русским языком последних лет (1917-1926). М., 1928
В революционную эпоху стали употребляться конструкции "с «ибо» в начале фразы — соответствие немецким сочетаниям с «denn», что переводилось раньше посредством «ведь»... Впрочем возможно, что такие конструкции возникли не прямо под немецким влиянием, а через польское посредство: в польском языке такие конструкции начинаются с bo (вм. ibo)"
с. 40"Чрезвычайно редко в речи советских деятелей сочетание с союзами так как, потому что вместо этих союзов служит ибо. Сочетание с ибо употреблялись и раньше, в особенности в речи лиц, вышедших из духовной среды.., но не так широко. Теперь нет советского деятеля без ибо Ибо — один из элементов книжных, церковнославянских. Воздействие канцелярского языка и языка авторитетных деятелей способствовали распространению сочетаний с ибо"
с. 61Теляковская М.В. Изменения в системе средств связи частей сложноподчиненных предложений причинного типа в языке художественной прозы от А. С. Пушкина до наших дней // Синтаксис предложения: Сб. науч. тр. Калинин, 1983 , c. 100-109
история
XI—XIV
Пичхадзе А.А. О функционировании греческих книжных заимствований в древнерусском языке // Русский язык в научном освещении. 2007. № 1 (13) , c. 73-84
"вторично заимствовался в древнерусский период и грецизм историꙗ. В церковнославянских текстах это слово означает ‘систематическое и последовательное изложение событий’ и применяется к истории как отрасли знания ... Однако в «Пчеле» историꙗ употребляется не только в этом значении в соответствии с греч. ἱστορία, но и в значении ‘рассказ, байка’ в соответствии с греч. διήγημα"
с. 78XIX—XXI
Базаржапова А.Д. Веревочная или ковидная история: семантическое «опустошение» слова в различных типах дискурса // Русская речь. 2023. № 1 , c. 7-20
для современной разговорной речи "приходится говорить не просто о десемантизации слова история, а о его ресемантизации, которая заключается в том, что в ходе утраты значения это слово обретает новое, сближаясь со словами вещь, штука, дело"
с. 10особенно показательные контексты "отчетливо свидетельствуют о полной утрате словом история словарного значения событийности или повествования"
с. 13понеже
Черкасова Е.Т. К истории причинных союзов относительного типа в русском языке // Зборник за филологиjу и лингвистику. Нови сад, 1959 , c. 36-57
"Редкий в памятниках XI—XV вв. союз понеже позднее получает более широкое распространение в полемической и церковно-полемической литературе и проникает в деловую письменность"
с. 40XV—XVII
Майоров А.П. Причинные союзы в деловом языке XVII–XVIII веков // Acta Linguistica Petropolitana. Труды Института лингвистических исследований РАН. Т. V. Ч. 3. 2009 , c. 113-126
"Наиболее ранние фиксации его <союза понеже> употребления в причинном значении в памятниках письменности, отражавших влияние приказной традиции, относятся к XVII в."
с. 114XVIII
Майоров А.П. Причинные союзы в деловом языке XVII–XVIII веков // Acta Linguistica Petropolitana. Труды Института лингвистических исследований РАН. Т. V. Ч. 3. 2009 , c. 113-126
"Среди собственно деловых бумаг XVIII в. союз понеже применяется в законодательных актах, распорядительной документации"
"Практически любой указ конца XVII-начала XVIII вв. начинается со слова понеже"
"В деловых бумагах распорядительного характера унаследованный из книжно-литературного узуса понеже несет в себе традиционную коннотацию высокого слога. В то же время в 1-й половине XVIII в. деловая письменность изобилует употреблением союза понеже практически во всех ее жанрах"
"в некоторых контекстах таких документов, как допросные речи, рапорт, доезд, доношение, коммуникативная интенция пишущего не предполагает коннотацию официально-делового слога, и поэтому союз понеже выступает в роли обще употребительного средства, нередко замещая собой разговорный союз потому что"
"в деловых бумагах 1-й половины XVIII в. ... союз <понеже> является абсолютным синонимом употреблявшихся в то же время союзов потому что, как, для того что"
«В истории причинных союзов следует выделить несколько этапов: 1) для 1-й пол. XVIII в. характерно выражение причинных отношений в деловом языке генетически разнородными средствами без каких-либо принципиальных стилистических различий (союзы понеже, ибо, потому что, для того что). При этом обнаруживается тенденция формирования наиболее употребительного в этот период союза понеже как стилеобразующего средства делового письма, которая предопределяла его преимущественное использование в документах распорядительного характера. 2) во 2-й пол. XVIII в. в исторической динамике выражения причинных отношений выделяются следующие моменты: … происходит смена стилистически маркированных союзных средств: союз понеже уступает свое место союзу поелику, применяемому преимущественно в документах директивного характера»
с. 115-117, 119, 125-126"Нередко, выполняя функцию структурообразующего средства", союз понеже утрачивал собственно причинное значение, поскольку при описании сложных обстоятельств дела само придаточное причины, обрастая другими синтаксическими конструкциями (в том числе причинными), трансформировалось в самостоятельный текст"
с. 116"В середине XVIII в. понеже становится особым объектом нападок писателей, ученых, считавших, что вся неуклюжесть подъяческого слога находит выражение в этом союзе"
"Ломоносов и Сумароков с 50-х годов, а затем и Карамзин в 80-х отказываются от употребления данного союза"
"в региональной деловой письменности 60-70-х годов союз понеже еще достаточно активен в своем употреблении. Только с 80-х гг. XVIII в. в деловом языке он постепенно уступает свое место союзу поелику, взявшему на себя те же стилистические функции"
гриб
Меркулова В.А. Об относительной хронологии славянских названий грибов // Этимология. Принципы реконструкции и методика исследования. М., 1965 , c. 88-99
«Все эти рассуждения вынуждают нас вернуться к этимологии, высказанной Петерссоном, который выводил слав. *gribъ < *greib-, восходящего к и.-е. *ger- 'гнуть, изгибаться’. Аналогичных образований в других индоевропейских языках мы не встречаем, но ближайшими родственными формами следует считать слав. *gъrbъ 'горб’, лит. garbana, garbina 'завиток, локон’, ирл. gerbach 'морщина’.»
с. 95XIX—XXI
Березович Е.Л., Кучко В.С. Откуда взялись грибы в фигурном катании: к мотивационной интерпретации рус. жарг. грибы ‘незаслуженно высокие баллы’ // Русская речь. 2021. № 5 , c. 22-39
"в жаргоне фигурного катания сравнительно недавнего времени появилось слово грибы в значении ‘незаслуженно высокие баллы фигуристам’, которое функционируют и как отдельная лексема, и в составе выражений кидать грибы, навалить грибов и т. д. ... мы не можем говорить, что какое-либо «грибное» выражение напрямую заимствовано в область фигурного катания, скажем, из жаргона браконьеров. Речь идет именно об использовании и творческом прочтении в новой (явно более поздней по времени формирования) лексической сфере того потенциала языковой образности и смыслопорождения, который накоплен в других сферах."
с. 34-35похаб
XI—XIV
Бобрик М.А. К истории понятия юродства: похабъ и похабный на грани церковнославянского и русского // Die Welt der Slaven. 2015. LX , c. 319-345
"Появление слова похабъ в древнерусской письменности связано с двумя переводами с греческого – «Историей иудейской войны» Иосифа Флавия (XII в.) и «Житием Андрея Цареградского» (не позднее середины XII в.). Прослеживая контексты слова похабъ в древнерусской письменности, можно заметить три особенности: 1) как и греческие обозначения юродивого, похабъ первоначально означало вообще безумца; 2) кроме самого раннего этапа, это слово связано исключительно с «юродскими» текстами; 3) слово похабъ сохраняется в определённой традиции «юродской» агиографии и благодаря ей."
с. 329XV—XVII
Бобрик М.А. К истории понятия юродства: похабъ и похабный на грани церковнославянского и русского // Die Welt der Slaven. 2015. LX , c. 319-345
"к рубежу XVII–XVIII вв., когда было создано краткое житие Василия Нагого, произошло как бы взаимное наложение двух словообразовательных и смысловых рядов: с одной стороны, цсл. похабъ – похабный – похабьство и, с другой стороны, рус. похабный – похабник – похабство и др. В первоначальном значении ‘безумец’ слово похабъ перестало употребляться, а в переносном значении ‘притворный безумец, юродивый’ стало ассоциироваться с бесстыдством и срамословием, возможно, воспринималось как книжный вариант слова похабник"
с. 341"Одновременно с процессом изменения (расширения) значения происходило вытеснение слова похабъ на периферию терминологии юродства"
с. 342аще
Морозова С.Е. «Кабы я была царица...» // Русская речь. 1973. № 4 , c. 87-90
"Самым распространенным в условных конструкциях древнерусского, а затем и старорусского письменного языка был союз аще."
с. 88"В памятниках деловой письменности — грамотах, договорах, сводах законов — естественно наличие большого количества условных конструкций. [...] В более древний период (XI—XIV вв.) условные конструкции в памятниках этого жанра оформляются союзами еже, аже, оже, иже, в качестве союза употреблялась частица ли и ее варианты, союзы аще, буде. Но язык делопроизводства требует четких формулировок, определенности и однозначности; и все эти древние союзы не выдерживают конкуренции с союзом буде (будет). Последним — в конце XV века — из языка документов вытесняется союз аще, и с XVI века буде (будет) в этом жанре литературы господствует почти единолично."
с. 88-89XI—XIV
Морозова С.Е. «Кабы я была царица...» // Русская речь. 1973. № 4 , c. 87-90
"Старославянский по происхождению союз аще уже в древнейший период проникает в письменный язык произведений богослужебной литературы, затем используется в языке грамот. Но впоследствии он употреблялся только в произведениях художественной литературы, которая включала в себя и повести, и сказания, и описания путешествий, и жизнеописания, и письма Ивана Грозного, князя Курбского, протопопа Аввакума. В живом разговорном языке союз аще распространения, по-видимому, не имел. Наиболее показателен в этом отношении язык пословиц <...> Впоследствии аще совсем вышел из употребления — в современном языке мы не находим даже следов его".
с. 88