"частотность условного али значительно падает со временем" (к XIV веку); "условный или в новгородском диалекте сменяет али"

"уже в древнерусском языке постепенно стали намечаться различия в употреблении этих слов [пол и половина]. В предложно-именных сочета­ниях наречного типа использовалось только существительное пол (на полы — ‘пополам; вдвое меньше’; въ полъ - 'в середине, среди', въ полы — у полы 'в половину, вдвое меньше'; изъ полу - ‘напо­ловину')"

"период полноценного использования слова полъ в качестве отдельной лексемы в XVIII в. хронологически оказывается соотнесен со временем сохранения церковнославянского языка в качестве литературного — приблизительно до 1730 г."; "Дальнейшее постепенное ограничение самостоятельности данной лексемы в языке показывает, что при последующей кодификации, связанной с ломоносовским периодом языка XVIII в., черты, обеспечивавшие самостоятельность слову полъ, не проходят нормативный отбор и только в редуцированном виде существуют оставшуюся часть столетия"

Производный от бо причинный союз небонъ "характерный для церковных стилей письменности XI—XV веков, позднее встречается только в цитатном материале"

"Появление слова похабъ в древнерусской письменности связано с двумя переводами с греческого – «Историей иудейской войны» Иосифа Флавия (XII в.) и «Житием Андрея Цареградского» (не позднее середины XII в.). Прослеживая контексты слова похабъ в древнерусской письменности, можно заметить три особенности: 1) как и греческие обозначения юродивого, похабъ первоначально означало вообще безумца; 2) кроме самого раннего этапа, это слово связано исключительно с «юродскими» текстами; 3) слово похабъ сохраняется в определённой традиции «юродской» агиографии и благодаря ей."

"к рубежу XVII–XVIII вв., когда было создано краткое житие Василия Нагого, произошло как бы взаимное наложение двух словообразовательных и смысловых рядов: с одной стороны, цсл. похабъ – похабный – похабьство и, с другой стороны, рус. похабный – похабник – похабство и др. В первоначальном значении ‘безумец’ слово похабъ перестало употребляться, а в переносном значении ‘притворный безумец, юродивый’ стало ассоциироваться с бесстыдством и срамословием, возможно, воспринималось как книжный вариант слова похабник"

"Одновременно с процессом изменения (расширения) значения происходило вытеснение слова похабъ на периферию терминологии юродства"

"Старославянский по происхождению союз аще уже в древнейший период проникает в письменный язык произведений богослу­жебной литературы, затем используется в языке грамот. Но впо­следствии он употреблялся только в произведениях художествен­ной литературы, которая включала в себя и повести, и сказания, и описания путешествий, и жизнеописания, и письма Ивана Грозно­го, князя Курбского, протопопа Аввакума. В живом разговорном языке союз аще распространения, по-видимому, не имел. Наиболее показателен в этом отношении язык пословиц <...> Впоследствии аще совсем вышел из употребления — в современном языке мы не находим даже следов его".

"Рефлексив везтися-возитися наблюдается в памятниках с XII в."

"По-видимому, возвратный глагол возитися утвердился в русской языке в связи с развитием корреляции по виду, будучи осмыслен как имперфективный оппозит глагола перевезтися"

"отмиранию рассматриваемого рефлексива не могло не способствовать развитие у него нового значения — «переезжать, переселяться»... Со второй половины XVII в. рефлексив возитися не отмечается в деловой письменности; последние примеры с данным глаголом, зафиксированные в текстах 1688 и 1703 гг., демонстрируют архаичные формы имперфекта"

Встречается в Повести временных лет; "Со временем повелику 'очень’ выходит из употребления. Причина заключается не столько в конкуренции с наречиями зѣло и вельми (ведь появилось повелику в тех же условиях!), сколько в семантических изменениях внутри гнезда" велик-

'должностное лицо в церковном суде'; "все упоминания екдика в правиле 4 всел[енского собора] 2 в русской Кормчей исключены"

"общая семантика отпосессивных отѣника, отьчьника, матерьници, материци может быть определена как собирательное обозначение одного из родителей и его прямого потомка того же пола... Архаичность и уникальность лексем отѣника, отьчьника, матерьници, материци и обусловили, судя по всему, их отмирание: каждая из них, несмотря на использование в разных списках и редакциях, остается для древнерусской письменности ἅπαξ λεγόμενον, ассоциированным со строго определенным текстом"

"общая семантика отпосессивных отѣника, отьчьника, матерьници, материци может быть определена как собирательное обозначение одного из родителей и его прямого потомка того же пола... Архаичность и уникальность лексем отѣника, отьчьника, матерьници, материци и обусловили, судя по всему, их отмирание: каждая из них, несмотря на использование в разных списках и редакциях, остается для древнерусской письменности ἅπαξ λεγόμενον, ассоциированным со строго определенным текстом"