«Слово сар (сара) не пережило XVII в., уже в последние годы века оно было вытеснено словом матрос, матроз, заимствованным из голландского. В отличие от первого, этим словом могли называть и русских и иноземцев, служащих на русских кораблях. Ранее конца XVII в. слово матрос употреблялось лишь для обозначения чужих матросов на иноземных кораблях»

"Наиболее раннее из известных нам словоупотреблений встречается в переводе грамоты 1493 г., направленной Ивану IV крымской царицей Нур-Салтан"

переход к другому суффиксальному варианту - временщик - "мог произойти на рубеже XVII–XVIII веков"

"Судя по отношению к старообрядцам, как борцам против правительства, опирающегося на более образованную часть духовенства и служилого сосло­вия, название, присвоенное старообрядцам: охрея́не, вероятно, произо­шло от произношения последними имени Ефрем, как Охрéм, нередко слы­шимого от простонародья и в наши дни. Возможно, что никоновцы высмеи­вали такое произношение в связи с именами, имевшими особое значение для старообрядцев, например монаха Ефрема Потемкина, видного защитника старых книг, впоследствии принесшего раскаяние в сопротивлении новоисправленным книгам церковному собору 1666 г. вместе с некоторыми заме­чательными противниками Никоновой реформы"

слово появляется в языке позднее, чем мовьня, мовьница - встречается в Софийском временнике 1534 г.

"Слово баня в значении 'специальная постройка для мытья’ употребляется в двинских и важских документах лишь с середины XVI в. Первая фиксация, по обследованным рукописям, — в купчей 1551 г.: «баня земная». До середины XVI в. в том же значении в двинских, поморских и пинежских документах употребляется слово мыльня (отмечены также формы мыльна и мыльно). Этот термин был широко распространен в XVI в., по крайней мере в северных районах рассматриваемой территории: имеется свыше 30 фиксаций из самых разнообразных по содержанию документов. Какое-то время слова баня и мыльня сосуществуют, соседствуя иногда в одном и том же тексте. Окончательно исчезает термин мыльня из документов, уступая место слову баня, к концу XVI в."

"Более широкое употребление слова переводчик вызвало некоторую неупорядоченность в использовании наимено­вания толмач. В документах середины XVII века эти слова и родственные им нередко употребляются сбивчиво... В дальнейшем слово толмач окончательно уступает ме­сто переводчику"

"долина, как слово одно­значное и первоначально более выразительное, естественно, имело преимущество в употреблении перед долом. Оно и стало постепенно вытеснять из общего употребления слово дол в том же значении, но одновременно само теряло экспрессивность... к XVII веку существительное долъ уже значи­тельно сужает сферу употребления, а его место в языке занимает производное с суффиксом -ин-а"

"Появление слова похабъ в древнерусской письменности связано с двумя переводами с греческого – «Историей иудейской войны» Иосифа Флавия (XII в.) и «Житием Андрея Цареградского» (не позднее середины XII в.). Прослеживая контексты слова похабъ в древнерусской письменности, можно заметить три особенности: 1) как и греческие обозначения юродивого, похабъ первоначально означало вообще безумца; 2) кроме самого раннего этапа, это слово связано исключительно с «юродскими» текстами; 3) слово похабъ сохраняется в определённой традиции «юродской» агиографии и благодаря ей."

"к рубежу XVII–XVIII вв., когда было создано краткое житие Василия Нагого, произошло как бы взаимное наложение двух словообразовательных и смысловых рядов: с одной стороны, цсл. похабъ – похабный – похабьство и, с другой стороны, рус. похабный – похабник – похабство и др. В первоначальном значении ‘безумец’ слово похабъ перестало употребляться, а в переносном значении ‘притворный безумец, юродивый’ стало ассоциироваться с бесстыдством и срамословием, возможно, воспринималось как книжный вариант слова похабник"

"Одновременно с процессом изменения (расширения) значения происходило вытеснение слова похабъ на периферию терминологии юродства"

"В актах до XVI века в значении 'письменное прошение, жалоба' употреблялось слово жалобница."

"Глагол ехати в значении «переезжать» представлен в исследованных источниках четырьмя примерами XVII в."; "Но появление имперфективной формы переезжати, отсутствовавшей в древнерусском языке (Срезн.) и фиксируемой в нашем материале с 1637 г. .., обусловило утрату трансгрессивного значения беспрефиксного глагола"

"Пришедшие в ботанический метаязык XVIII века из народной растительной номенклатуры существительные брусника - брусница фиксируются в памятниках письменности по-разному: брусника, по данным картотеки ДРС, с конца XVIII в., брусница (несравненно чаще) - с 1500 г."