"В древнерусском языке слово лихва широко использо­валось для обозначения процентов, излишков при каких-либо денежных (ростовщических) оборотах <...> Широкоупотреби­тельным было также сочетание терминологического ха­рактера дать в лихву, как и соотносительный с ним гла­гол лихвовати 'давать в рост'. Существительное лихва здесь было синонимом уже бытовавших в ту эпоху слов найм и рост".

"Слово лихва обладало и другим, социально окрашен­ным значением — 'чрезмерные проценты, чрезмерная прибыль', в котором содержалось «неодобрительное отно­шение к этому явлению, взгляд на него как на нечто ху­дое, недоброе, злое» <...> Этот же смысл имели производные
существительные лихоимание, лихоименьник, лихоимьник. Отсюда известное слово лихоимец".

"Итак, слово лихва в значении 'прибыль, доход с отдан­ного взаймы, процент, рост' в XVIII веке употреблялось крайне редко. Однако в это время, как и в древнерусском языке, лихва и его производные широко использовались в другом значении — 'беззаконная мзда, корысть, приобретаемая от давания денег или вещей в займы'..."

"Кроме отмеченных терминологических значений, слово лихва получило и третье, более общее, «бытовое» значе­ние — 'прибыль, избыток, излишек'. Любопытен пример, встретившийся нам в художественной речи XIX века: «Возвращаются домой [нищеброды] всякий раз с лошадкой, а самым ловким удается выменять не одну и с хорошей лихвой продать в своих местах доброго „битюка" какому- нибудь охотнику из городских купцов» (Максимов. Бро­дячая Русь). Это же значение слова лихва упомянуто и в «Словаре церковнославянского и русского языка» (1847). Однако в дальнейшем значение 'избыток, излишек' реа­лизовалось лишь в выражении с лихвой...".

"частотность условного али значительно падает со временем" (к XIV веку); "условный или в новгородском диалекте сменяет али"

«в древне- и старорусском языке XIV–XVII веков союз или имел ударение на втором слоге. … В первой половине XVIII века … на месте бывшего полноударного или́ в некоторых контекстах стала выступать аллегровая форма или, пополнившая число проклитических союзов»

По сравнению с современным состоянием в истории русского языка "вѣдѣти (а затем пришедший ему на смену тематический вѣдати, не отличавшийся семантически от нетематического варианта) употреблялся значительно чаще, чем знати, особенно в ранних памятниках (в древнерусских текстах до XIV в. включительно их соотношение 8 к 1...)"

"данные современных индоевропейских языков, сохраняющих противопоставление двух глаголов знания, весьма сходны с данными исследованных древнерусских памятников. Только один из глаголов знания [знати] способен передавать значение ‛быть знакомым’ и почти всегда именно он может выражать значение ‛испытывать’, при этом только второй член оппозиции [вѣдѣти] может означать ‛уметь’, ‛мочь’. Что же касается способности присоединять пропозицию, то она существует только (как в немецком) или преимущественно (как в романских языках) у этого второго глагола"

"С XIV века в русском языке происходит расширение семантики глагола знати и активное вторжение в семантическую зону глагола вѣдѣти... Глагол знати, занявший место основного представителя класса 'знать', становится способным образовывать дериваты с теми же значениями, что и вѣдѣти, что должно спровоцировать постепенное вытеснение словообразовательного гнезда слов с корнем *vĕd- из языка"

Позднее XIV в. "знати постепенно начинает вторгаться в семантическую область глагола вѣдѣти"

"вторично заимствовался в древнерусский период и грецизм историꙗ. В церковнославянских текстах это слово означает ‘систематическое и последовательное изложение событий’ и применяется к истории как отрасли знания ... Однако в «Пчеле» историꙗ употребляется не только в этом значении в соответствии с греч. ἱστορία, но и в значении ‘рассказ, байка’ в соответствии с греч. διήγημα"

для современной разговорной речи "приходится говорить не просто о десемантизации слова история, а о его ресемантизации, которая заключается в том, что в ходе утраты значения это слово обретает новое, сближаясь со словами вещь, штука, дело"

особенно показательные контексты "отчетливо свидетельствуют о полной утрате словом история словарного значения событийности или повествования"

"впервые на русском языке слово «Росия» было записано в 1387 г. в титуле митрополита Киприана («Кыевскыи и всея Росия»)"

"Включение термина «Росия» в богослужебный устав 1435 г. открывает новую страницу в изучении распространения названия «Росия»: это означает, что новое название страны начинает внедряться в массовое народное сознание"

"В письменности второй половины ХVII в. наблюдается различное написание названия «Россия»: в одних случаях с одним «с», В других - с двумя «с». Мы увидели в этом не проявление какого-то хаоса, а определенную закономерность: в государственном делопроизводстве и в титулах царя и патриарха до конца ХVII в. название Росия пишется по греческому образцу с одним «с», а Московский Печатный двор, начиная с апреля 1654 г., последовательно придерживался написания Россия с двумя «с» (под влиянием Епифания Славинецкого и других справщиков южнорусского происхождения, воспитанных на традиции написания слова Россия с двумя «с»)."

"лишь с 1721 г., после принятия Петром I титула императора «Всероссийского», написание слова «Россия» с двумя «с» стало господствующим."

"Появление слова похабъ в древнерусской письменности связано с двумя переводами с греческого – «Историей иудейской войны» Иосифа Флавия (XII в.) и «Житием Андрея Цареградского» (не позднее середины XII в.). Прослеживая контексты слова похабъ в древнерусской письменности, можно заметить три особенности: 1) как и греческие обозначения юродивого, похабъ первоначально означало вообще безумца; 2) кроме самого раннего этапа, это слово связано исключительно с «юродскими» текстами; 3) слово похабъ сохраняется в определённой традиции «юродской» агиографии и благодаря ей."

"к рубежу XVII–XVIII вв., когда было создано краткое житие Василия Нагого, произошло как бы взаимное наложение двух словообразовательных и смысловых рядов: с одной стороны, цсл. похабъ – похабный – похабьство и, с другой стороны, рус. похабный – похабник – похабство и др. В первоначальном значении ‘безумец’ слово похабъ перестало употребляться, а в переносном значении ‘притворный безумец, юродивый’ стало ассоциироваться с бесстыдством и срамословием, возможно, воспринималось как книжный вариант слова похабник"

"Одновременно с процессом изменения (расширения) значения происходило вытеснение слова похабъ на периферию терминологии юродства"

"Старославянский по происхождению союз аще уже в древнейший период проникает в письменный язык произведений богослу­жебной литературы, затем используется в языке грамот. Но впо­следствии он употреблялся только в произведениях художествен­ной литературы, которая включала в себя и повести, и сказания, и описания путешествий, и жизнеописания, и письма Ивана Грозно­го, князя Курбского, протопопа Аввакума. В живом разговорном языке союз аще распространения, по-видимому, не имел. Наиболее показателен в этом отношении язык пословиц <...> Впоследствии аще совсем вышел из употребления — в современном языке мы не находим даже следов его".

"Первое упоминание татар в русских источниках содержится в описании битвы на Калке (1223), окончившейся страшным пора­жением русских князей и их союзников—половцев. Рассказывая об этом событии, Лаврентьевская летопись говорит: «зовуть я Та­тары, а инии глаголють Таумены (Таурмены), а друзии Печепѣзи»; в Ипатьевской летописи они названы «Татарове». В Новгородской летописи повторено выражение Лаврентьевского списка, указан­ное выше".

"Означая в XIII—XIV веках одинаково монгольское и тюркское население огромной империи Чингиз-хана и его преемников, в последующее время термин татары естест­венным путем обратился в обозначение одних только тюркских народов".

"Наконец, в XVII веке термин татары в русском официальном и народном словоупотреблении чрезвычайно расширяется, распрост­раняясь на множество тюркских племен, с которыми пришлось столкнуться русскому народу, особенно в Сибири. В наших источниках все они носят имя татар, обычно с определением, указыва­ющим на место обитания (татары сибирские, барабинские, тавдинские, тарские, красноярские, обские, пелымские, тюменские и де­сятки других) или (редко) на род занятий (татары кузнецкие или кузнецы). В Сибири термин татары иногда применялся и к наро­дам не тюркского происхождения".

Глагол "фиксируется в текстах уже с XI в."

"лишь с середины XVII в., в период постепенного отмирания рефлексива перевезтися" глагол "находит все более широкое отражение в текстах различных жанров"

С XVII в. у глагола происходит развитие "более абстрактной семантики — «переселиться»"

"С XVIII в. глагол переехать выступает в качестве основного синонима рефлексива переправиться, который в это время становится доминантой всей ЛСГ трансгрессивных глаголов"

"Термин свѧще(нь)никъ в древнерусский период еще редок, он употребляется только в церковно-славянских текстах и у русских иерархов, но в епитимейно-канонических подборках, летописях, берестяных грамотах не встречается. В роли основных синонимов-конкурентов, обозначающих христианского священника, в древнейших славянских текстах выступают грецизм прозвѹтеръ(презвѹтеръ) и германское заимствование попъ, усвоенное в Моравии от немецких проповедников"

"Преобладание термина попъ в берестяных грамотах, летописях, записях писцов и древнерусских подборках церковных правил свидетельствует о его принадлежности обиходному узусу"