Вокабула
Вариант слова
Тип единицы
Период
Автор публикации
Аспект
Тема
- 17 results found
- Период: XI—XIV
- Аспект: народная этимология, уход из языка
- (-) народная этимология
- (-) уход из языка
- (-) XI—XIV
- Сбросить фильтр
верблюд
Мольков Г.А. К истории слова верблюдъ // Славянская историческая лексикология и лексикография: сб. научных трудов. Вып. 5 / Институт лингвистических исследований РАН / Отв. ред. И. А. Малышева, О. А. Старовойтова. СПб.: Институт лингвистических исследований РАН, 2022 , c. 61-71
"Будучи заимствованным, слово проходило сложную фонетическую адаптацию в славянских языках, в том числе и в древнерусском, при активном участии народной этимологии. С древнейшего периода оно употреблялось параллельно в нескольких видах: ближе всего к этимону вельбудъ, вариант со вставным л — вельблудъ, вариант с диссимиляцией согласных — верблудъ, а также параллельные варианты с мягким л (вельблюдъ и верблюдъ). Перечисленные фонетические модификации долгое время существовали в языке параллельно, так что еще в XVIII веке это разнообразие оставалось актуальным в языке. В этот период основным уже является современный вариант произношения слова, но с сокращением употребительности к концу века отмечается вариант вел(ь)блюд / вельблуд, и с выходом из языка — велбуд (СРЯ XVIII 3: 36)"
с. 62XI—XIV
Мольков Г.А. К истории слова верблюдъ // Славянская историческая лексикология и лексикография: сб. научных трудов. Вып. 5 / Институт лингвистических исследований РАН / Отв. ред. И. А. Малышева, О. А. Старовойтова. СПб.: Институт лингвистических исследований РАН, 2022 , c. 61-71
"Немногочисленные найденные примеры позволяют реконструировать древнейший этап фонетической адаптации названия верблюда в следующем виде. Приведенные нами примеры говорят о том, что слово вельблудъ в древнерусских письменных памятниках XI в. записывалось в том числе через букву ю — вельблюдъ. В отличие от многих других словоформ, писавшихся в почерках определенного типа с той же орфографической особенностью — ю после твердого согласного, вельблюдъ было обозначением малознакомого на большей части территории Руси животного. Для экзотизма написание, возникшее изначально по орфографической причине, могло быть воспринято как произносительный вариант. При чтении Евангелия в церкви по списку, подобному Погодинскому евангелию, написания типа бюдю, люкавыи узнавались и читались с твердым согласным, а при чтении заимствованного слова орфограмма была сложно различима и прочитывалась со слогом лю. Раннее написание вельблюдъ, переставшее быть понятным в течение XII в., но еще сохранявшееся в этот период в списках Евангелия и Паримейника, в это же время проникает через ошибочное прочтение с /l’u/ в разговорную речь Древней Руси. Этот вариант произношения, по‑видимому, был поддержан благоприятствующими в разговорном языке факторами: фонетической ассимиляцией по мягкости или, например, отталкиванием от основы блуд‑, и поэтому он сохранился в языке и даже стал основным. Примеры конца XIV в. показывают, что к этому времени фонетический вариант вельблюдъ (без диссимиляции плавных, но со смягчением второго л) уже воспринимался как полноправный и допустимый в церковном тексте"
с. 68-69небон
XI—XIV
Черкасова Е.Т. К истории причинных союзов относительного типа в русском языке // Зборник за филологиjу и лингвистику. Нови сад, 1959 , c. 36-57
Производный от бо причинный союз небонъ "характерный для церковных стилей письменности XI—XV веков, позднее встречается только в цитатном материале"
с. 40похаб
XI—XIV
Бобрик М.А. К истории понятия юродства: похабъ и похабный на грани церковнославянского и русского // Die Welt der Slaven. 2015. LX , c. 319-345
"Появление слова похабъ в древнерусской письменности связано с двумя переводами с греческого – «Историей иудейской войны» Иосифа Флавия (XII в.) и «Житием Андрея Цареградского» (не позднее середины XII в.). Прослеживая контексты слова похабъ в древнерусской письменности, можно заметить три особенности: 1) как и греческие обозначения юродивого, похабъ первоначально означало вообще безумца; 2) кроме самого раннего этапа, это слово связано исключительно с «юродскими» текстами; 3) слово похабъ сохраняется в определённой традиции «юродской» агиографии и благодаря ей."
с. 329XV—XVII
Бобрик М.А. К истории понятия юродства: похабъ и похабный на грани церковнославянского и русского // Die Welt der Slaven. 2015. LX , c. 319-345
"к рубежу XVII–XVIII вв., когда было создано краткое житие Василия Нагого, произошло как бы взаимное наложение двух словообразовательных и смысловых рядов: с одной стороны, цсл. похабъ – похабный – похабьство и, с другой стороны, рус. похабный – похабник – похабство и др. В первоначальном значении ‘безумец’ слово похабъ перестало употребляться, а в переносном значении ‘притворный безумец, юродивый’ стало ассоциироваться с бесстыдством и срамословием, возможно, воспринималось как книжный вариант слова похабник"
с. 341"Одновременно с процессом изменения (расширения) значения происходило вытеснение слова похабъ на периферию терминологии юродства"
с. 342аще
Морозова С.Е. «Кабы я была царица...» // Русская речь. 1973. № 4 , c. 87-90
"Самым распространенным в условных конструкциях древнерусского, а затем и старорусского письменного языка был союз аще."
с. 88"В памятниках деловой письменности — грамотах, договорах, сводах законов — естественно наличие большого количества условных конструкций. [...] В более древний период (XI—XIV вв.) условные конструкции в памятниках этого жанра оформляются союзами еже, аже, оже, иже, в качестве союза употреблялась частица ли и ее варианты, союзы аще, буде. Но язык делопроизводства требует четких формулировок, определенности и однозначности; и все эти древние союзы не выдерживают конкуренции с союзом буде (будет). Последним — в конце XV века — из языка документов вытесняется союз аще, и с XVI века буде (будет) в этом жанре литературы господствует почти единолично."
с. 88-89XI—XIV
Морозова С.Е. «Кабы я была царица...» // Русская речь. 1973. № 4 , c. 87-90
"Старославянский по происхождению союз аще уже в древнейший период проникает в письменный язык произведений богослужебной литературы, затем используется в языке грамот. Но впоследствии он употреблялся только в произведениях художественной литературы, которая включала в себя и повести, и сказания, и описания путешествий, и жизнеописания, и письма Ивана Грозного, князя Курбского, протопопа Аввакума. В живом разговорном языке союз аще распространения, по-видимому, не имел. Наиболее показателен в этом отношении язык пословиц <...> Впоследствии аще совсем вышел из употребления — в современном языке мы не находим даже следов его".
с. 88возиться
XI—XIV
Крысько В.Б. Глаголы со значением transvehi в истории русского языка // Семантика слова в диахронии. Межвузовский тематический сборник научных трудов. Калининград, 1987 , c. 42-48
"Рефлексив везтися-возитися наблюдается в памятниках с XII в."
с. 43-44"По-видимому, возвратный глагол возитися утвердился в русской языке в связи с развитием корреляции по виду, будучи осмыслен как имперфективный оппозит глагола перевезтися"
с. 44XV—XVII
Крысько В.Б. Глаголы со значением transvehi в истории русского языка // Семантика слова в диахронии. Межвузовский тематический сборник научных трудов. Калининград, 1987 , c. 42-48
"отмиранию рассматриваемого рефлексива не могло не способствовать развитие у него нового значения — «переезжать, переселяться»... Со второй половины XVII в. рефлексив возитися не отмечается в деловой письменности; последние примеры с данным глаголом, зафиксированные в текстах 1688 и 1703 гг., демонстрируют архаичные формы имперфекта"
с. 45повелику
XI—XIV
Чурмаева Н.В. Усилительные наречия в языке русской письменности XI-XVIII вв. // Исследования по исторической грамматике и лексикологии. М.: ИРЯ АН СССР, 1990 , c. 43-58
Встречается в Повести временных лет; "Со временем повелику 'очень’ выходит из употребления. Причина заключается не столько в конкуренции с наречиями зѣло и вельми (ведь появилось повелику в тех же условиях!), сколько в семантических изменениях внутри гнезда" велик-
с. 47-48екдик
XI—XIV
Корогодина М.В. ИКОНОМЪ – ЕКСАРХЪ – ЕКДИКЪ: византийская терминология в Кормчей книге // Sub specie aeternitatis: Сборник научных статей к 60-летию Вадима Борисовича Крысько / Отв. ред. И.М. Ладыженский, М.А. Пузина. М.: Азбуковник, 2021 , c. 376-386
'должностное лицо в церковном суде'; "все упоминания екдика в правиле 4 всел[енского собора] 2 в русской Кормчей исключены"
с. 382-383отеника
XI—XIV
Крысько В.Б. Отѣника и материци // Славяноведение. 2002. № 1 , c. 42-47
"общая семантика отпосессивных отѣника, отьчьника, матерьници, материци может быть определена как собирательное обозначение одного из родителей и его прямого потомка того же пола... Архаичность и уникальность лексем отѣника, отьчьника, матерьници, материци и обусловили, судя по всему, их отмирание: каждая из них, несмотря на использование в разных списках и редакциях, остается для древнерусской письменности ἅπαξ λεγόμενον, ассоциированным со строго определенным текстом"
с. 46отечника
XI—XIV
Крысько В.Б. Отѣника и материци // Славяноведение. 2002. № 1 , c. 42-47
"общая семантика отпосессивных отѣника, отьчьника, матерьници, материци может быть определена как собирательное обозначение одного из родителей и его прямого потомка того же пола... Архаичность и уникальность лексем отѣника, отьчьника, матерьници, материци и обусловили, судя по всему, их отмирание: каждая из них, несмотря на использование в разных списках и редакциях, остается для древнерусской письменности ἅπαξ λεγόμενον, ассоциированным со строго определенным текстом"
с. 46отрубник
XI—XIV
Райнхарт И. Нумизматическая терминология в Древней Руси: славянское название фальшивомонетчика // Русский язык в научном освещении. 2009. № 1 (17) , c. 134-141
Изначальные отърѫбьникъ и отърѫбаѩи в славянском переводе Эклоги русский переписчик ошибочно заменил на отъкоупьникъ и отъкоупаѩи
с. 139