результат описки

характеристика лошади, встречается только в Ипатьевской летописи под 1225 годом; "скорѣе всего это—персидское слово, перешедшее въ эпоху монгольскихъ завоеваній въ XIII вѣкѣ въ турецкій и монгольскій языки"; можно разложить "на турецкое ak, бѣлый и «таз» = «тазы» или «тазі» .., что по персидски значитъ «арабъ» и «арабскій»"

"въ извѣстномъ мѣстѣ Ипатской лѣтописи подъ 1193 г. ... по контексту значитъ, по нашему мнѣнію, «улика; признакъ, по которому можно узнать что и т. п.» Такое значеніе вполнѣ могло бы имѣть турецкое слово біlінч отъ корня ... біl, знать"

трава; упоминается в Ипатьевской летописи под 1201 годом; "Научная транскрипція этого слова «jаўшан, jäўшан»; такъ называется у туркменъ и другихъ турковъ «полынь» или «чернобыль»"

"По контексту <в Ипатьевской летописи, 1195 г.> это слово могло бы значить «доходъ съ провинціи» или «доходъ съ вѣсового сбора». Оба эти значенія можно было-бы допустить отъ турецкаго ... тартаk. Правда именно такою слова съ именно этими значеніями намъ пока не удалось отыскать въ турецкомъ языкѣ, хотя теоретически такое слово вполнѣ возможно и даже вѣроятно"

слово встречается в контексте из Ипатьевской летописи под 1182 г.; оно "хорошо извѣстно въ джагатайскомъ литературномъ языкѣ... это скорѣе было большое судно. Въ русскій языкъ это слово попало конечно изъ діалекта волжскихъ болгаръ"

"заметное влияние на трансформацию семантической структуры слова авось оказало одноименное стихотворение Ивана Михайловича Долгорукова,"

"в первой трети XIX в. слово авось закрепляется в письменном языке, теряя свой просторечный статус и активно используясь уже как элемент авторской речи, в первую очередь в переписке. Лексический комплекс пополняется конструкцией на авось, отсутствующей, насколько мне известно, в XVIII в."

только у Достоевского

только у Достоевского

"В древнерусском языке слово лихва широко использо­валось для обозначения процентов, излишков при каких-либо денежных (ростовщических) оборотах <...> Широкоупотреби­тельным было также сочетание терминологического ха­рактера дать в лихву, как и соотносительный с ним гла­гол лихвовати 'давать в рост'. Существительное лихва здесь было синонимом уже бытовавших в ту эпоху слов найм и рост".

"Слово лихва обладало и другим, социально окрашен­ным значением — 'чрезмерные проценты, чрезмерная прибыль', в котором содержалось «неодобрительное отно­шение к этому явлению, взгляд на него как на нечто ху­дое, недоброе, злое» <...> Этот же смысл имели производные
существительные лихоимание, лихоименьник, лихоимьник. Отсюда известное слово лихоимец".

"Итак, слово лихва в значении 'прибыль, доход с отдан­ного взаймы, процент, рост' в XVIII веке употреблялось крайне редко. Однако в это время, как и в древнерусском языке, лихва и его производные широко использовались в другом значении — 'беззаконная мзда, корысть, приобретаемая от давания денег или вещей в займы'..."

"Кроме отмеченных терминологических значений, слово лихва получило и третье, более общее, «бытовое» значе­ние — 'прибыль, избыток, излишек'. Любопытен пример, встретившийся нам в художественной речи XIX века: «Возвращаются домой [нищеброды] всякий раз с лошадкой, а самым ловким удается выменять не одну и с хорошей лихвой продать в своих местах доброго „битюка" какому- нибудь охотнику из городских купцов» (Максимов. Бро­дячая Русь). Это же значение слова лихва упомянуто и в «Словаре церковнославянского и русского языка» (1847). Однако в дальнейшем значение 'избыток, излишек' реа­лизовалось лишь в выражении с лихвой...".